Наверх
Андрей, 61 - 16 июня 2018 09:59
Все
Отредактировано:12.07.18 17:03
"Колонна на мосту, стоп!" -- властным жестом приказала "регулировщица", приложилась к горлышку и осветилась белозубой улыбкой. -- Когда доедем до Щукинской улицы, поверните направо, -- сказал инвалид. Почему он не хотел открыть водителю, куда направляется? -- Теперь все время прямо! -- Теперь прямо Мы миновали улицу Народного ополчения: -- Прямо! Берзарина... -- Направо. -- Налево. Мы повернули на Хорошевку. --Направо. -- Налево Краснопресненская набережная. -- Прямо! Я понял, что этот белый человек едет на Шаболовку. "Тоже мне -- тайна, событие!" -- подумал я, поскольку бывал на Шаболовке не раз. С Садового кольца мы свернули лишь на какой-то там улице и вторглись на территорию жилого комплекса, состоявшего из высоких неприветливых домов, точно таких же, как тот, в котором жил я. Только в этом дворе играли черные дети и не было здесь ни цветов, ни травы, ни деревьев. Этот двор был сплошь залит асфальтом. Гонявшие по двору шкодники развинтили гидрант, и, хотя было совсем не жарко, обливали друг дружку водой; визг, хохот... Внезапно я -- ослеп! Ледяная струя ударила прямо в лицо, я инстинктивно нажал на тормоз, и в тот же миг черные бесы облепили мою Волгу, как муравьи -- осу. Они карабкались на капот, на багажник. Они распахнули все четыре дверцы и битком набились на переднее и заднее сиденья, будто в машине не было ни меня, ни пассажира. Черные руки рылись в ящичке для перчаток и в карманах "парадного" моего пиджака; потом, словно по команде -- все разом! -- протянулись ко мне. Бесы корчили рожи и что-то сердито кричали. Они стали агрессивны. Они требовали: -- Доллар! -- Дай доллар! -- Доллар! Помню еще, как поразило меня поведение моего пассажира. С трудом вывалившись из сарая, человек-гора (и -- не жира, а мышц!) не оттолкнул ни одного из мальчишек, путавшихся у него под ногами, под костылями: он их боялся... -- Дай доллар! -- Доллар! Я дал двум-трем немного мелочи и тронул, было, кэб, но меня -- не выпустили. Самые малые из пацанов бесстрашно встали на пути машины, упираясь ладонями в радиатор, а те, что находились внутри, тащили все подряд, что было на переднем сиденье. Один схватил пачку размокших сигарет, другой --квитанционную книжку (зачем им -- квитанции?), третий сорвал с моей переносицы тонированные очки, но не пустился наутек, а стоял рядом с аппаратом, дразня меня украденной вещью. В лицо опять ударила струя воды. Я закрыл окно -- по крыше бабахнул камень... Стало страшно, инвалид исчез... Я потянулся к другому окну, откуда меня не могли облить водой, и швырнул на асфальт горсть монет. Вся орава с гиканьем бросилась их подбирать: путь был свободен! Пацаны выскакивали из машины на ходу, задние дверцы болтались --распахнутые, а я ехал и ехал куда-то, пока не раздался выстрел, от которого меня швырнуло в сторону и на который мой вырвавшийся из западни танк немедленно ответил грозной очередью: тра-та-та!.. Педаль газа превратилась в гашетку пулемета; подбитую "Волгу" трясло, но она мчалась и продолжала стрелять: тах-тах-тах!..
Добавить комментарий
Комментарии: 1
|