«Это было в [B]1848-1849[/B] гг., мы были с Луизой в Воскресенском, - записал Сухово-Кобылин в своем дневнике. - Был летний день, и начался покос в Пулькове, в Мокром овраге… Я ходил по покосу, она пошла за грибами… Я начал искать и невдалеке между двух простых березовых кустов нашел ее на ковре у самовара в хлопотах, чтобы приготовить мне чай и добыть отличных сливок… Я сел, поцеловал ее за милые хлопоты и за мысль устроить мне чай… Вот [B]оно[/B] где мелькает и вьется, как вечерний туман, [COLOR=red][B]это счастье[/B][/COLOR], которое иной едет искать в Москву, другой - в Петербург, третий - в Калифорнию».
Писатель Лев Толстой с большим любопытством следил за ходом событий.
В [B]1850[/B] г. он послал своей тётке следующее сообщение:
«При аресте Кобылина полиция нашла письма Нарышкиной с упрёками ему, что он её бросил, и с угрозами по адресу г-жи Симон».
Писатель Лев Толстой с большим любопытством следил за ходом событий.
В [B]1850[/B] г. он послал своей тётке следующее сообщение:
«При аресте Кобылина полиция нашла письма Нарышкиной с упрёками ему, что он её бросил, и с угрозами по адресу г-жи Симон».
Но, в конце концов, повар Ефим Егоров подписал признательные показания, где было сказано, что он с другими слугами совершил убийство, так как барыня к ним была не очень добра.
Слуги в своих «признаниях» путались, поэтому следователь усомнился в истинности изложенного. И, как оказалось, был прав.
На суде слуги заявили, что все признания были сделаны после пыток: их несколько дней держали без воды, били, подвешивали к потолку.
Было назначено доследование, оно постановило: признания действительно получены под пытками.
[B][U][COLOR=darkblue]Милость судей[/COLOR][/U][/B]
Но, в конце концов, повар Ефим Егоров подписал признательные показания, где было сказано, что он с другими слугами совершил убийство, так как барыня к ним была не очень добра.
Слуги в своих «признаниях» путались, поэтому следователь усомнился в истинности изложенного. И, как оказалось, был прав.
На суде слуги заявили, что все признания были сделаны после пыток: их несколько дней держали без воды, били, подвешивали к потолку.
Было назначено доследование, оно постановило: признания действительно получены под пытками.
Тогда генеральный прокурор заявил, что Сухово-Кобылин подозревается «если не в самом убийстве, то в принятии в оном более или менее непосредственного участия, а также в подозрении в подготовке людей своих принять убийство на себя».
Тогда генеральный прокурор заявил, что Сухово-Кобылин подозревается «если не в самом убийстве, то в принятии в оном более или менее непосредственного участия, а также в подозрении в подготовке людей своих принять убийство на себя».
«Всемилостивейший Государь! По делу об убийстве, совершённом над московскою купчихою Луизою Симон-Деманш, первым ходом следствия, без всяких улик и доказательств, легкомысленно я был обвиняем в смертоубийстве. Вследствие таких противузаконных действий весть о моём преступлении, даже о признании в убийстве, быстро распространилась всюду и покрыла меня позором»;«…злодеяние совершено на квартире Луизы Симон четырьмя крепостными людьми отца моего, из которых главный деятель преступления есть живший собственно в моём доме повар, а другие три (один мальчик и две женщины) - люди, служившие у Луизы Симон и жившие… Имя наше терзал весь город».
«Всемилостивейший Государь! По делу об убийстве, совершённом над московскою купчихою Луизою Симон-Деманш, первым ходом следствия, без всяких улик и доказательств, легкомысленно я был обвиняем в смертоубийстве. Вследствие таких противузаконных действий весть о моём преступлении, даже о признании в убийстве, быстро распространилась всюду и покрыла меня позором»;«…злодеяние совершено на квартире Луизы Симон четырьмя крепостными людьми отца моего, из которых главный деятель преступления есть живший собственно в моём доме повар, а другие три (один мальчик и две женщины) - люди, служившие у Луизы Симон и жившие… Имя наше терзал весь город».
Сухово-Кобылина [B]дважды[/B] брали под арест, но отпускали за отсутствием прямых улик.
В конце концов по приказу Александра II драматурга приговорили к «церковному покаянию за любовную связь», а дело было прекращено…
Следствие шло [B]около семи лет[/B].
Сухово-Кобылина [B]дважды[/B] брали под арест, но отпускали за отсутствием прямых улик.
В конце концов по приказу Александра II драматурга приговорили к «церковному покаянию за любовную связь», а дело было прекращено…
Сухово-Кобылин по мотивам случившегося написал одно из самых главных своих произведений - [B]«Дело»[/B], о котором сказал: [U]«Дело» - это моя месть. Я ненавижу чиновников»[/U].
Сухово-Кобылин по мотивам случившегося написал одно из самых главных своих произведений - [B]«Дело»[/B], о котором сказал: [U]«Дело» - это моя месть. Я ненавижу чиновников»[/U].
Мы используем файлы cookies для улучшения навигации пользователей и сбора сведений о посещаемости сайта. Работая с этим сайтом, вы даете согласие на использование cookies.