Наверх
Татьяна, 65 - 14 апреля 2013 10:39
Все
Она сказала: « Он уже уснул», - задернув полог над кроваткой сына, и верхний свет неловко погасила, и, съежившись, халат упал на стул. Мы с ней не говорили про любовь. Она шептала что-то чуть картавя, звук «р», как виноградинку, катая за белою оградою зубов. « А знаешь: я ведь плюнула давно на жизнь свою. И вдруг так огорошить! Мужчина в юбке. Ломовая лошадь. И вдруг – я снова женщина. Смешно?» Быть благодарным – это мой был долг. Ища защиты в беззащитном теле, Зарылся я, зафлаженный, как волк, В доверчивый сугроб ее постели. Но, как волчонок загнанный, одна, она в слезах мне щеки обшептала, и то, что благодарна мне она, меня стыдом студеным обжигало. Мне б окружить ее блокадой рифм, теряться, то бледнея, то краснея, но женщина! меня! благодарит! за то, что я! мужчина! нежен с нею! Как получиться в мире так могло? Забыв про смысл ее первопричинный, мы женщину сместили. Мы ее унизили до равенства с мужчиной. Какой занятный общества этап, коварно подготовленный веками: мужчины стали чем–то вроде баб, а женщины – почти что мужиками. О, господи, как сгиб ее плеча мне вмялся в пальцы голодно и голо и как глаза неведомого пола преображались в женские, крича! Потом их сумрак полузаволок. Они мерцали тихими свечами… Как мало надо женщине, - мой бог!- чтобы ее за женщину считали.
Добавить комментарий
Комментарии: 0
|